Сказания далеких скал. Продолжение.

- Ха! - подумал Орленок. - "Началось и не закончилось". Что тут голову ломать - вот они, наши возлюбленные горы. Были, есть и будут всегда!
И он радостно потрепал воздух крыльями. В ответ раздался могучий грохот - в ближайшем ущелье обвалился кусок скалы.
- Ох, - выдохнул Орленок вслед камнепаду - Нет, пожалуй не будут они вечными. Вон как ломаются от одного моего шороха. А что будет если Cтарик решит как следует над ними полетать? В прах рассыпятся. И если не сразу, то уж лет за пятьсот наверняка! Так что "горы" - плохой ответ. Да и к тому же, Орел любит когда я точно выполняю задания, а он сказал "пример того, что знаешь, что началось но не закончилось". А я-то как раз рождения гор не видел, вот они мне и кажутся вечными.
Орленок осторожно размял крылья и потоптался на месте, устраиваясь поудобнее и готовясь к длительному размышлению.
- Что же я могу придумать не кончающегося, но родившегося у меня на глазах? - продолжал размышлять он, - Солнце рождается и умирает каждый день. Трава в долине появляется весной, но сходит к зиме. Недавно я видел как рухнул многовековой дуб в лесу. И, страшно подумать, но когда-нибудь так любимый мною Старик оставит этот мир! Все, все что я вижу вокруг, весь мир и я в том числе, когда-нибудь, но исчезнет...
Эта мысль не испугала гордую душу Орленка, но вызвала чувство щемящей нежной тоски ко всему тому, что он так любил в этом мире и чему он сейчас предрекал неминуемую погибель. В этот момент он проникся любовью даже к тем вещам, которые, казалось невозможно полюбить - например, к жгучему зимнему холоду, который забирался внутрь каждого перышка и леденил душу длинными ночами или к летней засухе, от которой мыши и кролики пропадали на сотни миль вокруг, а полноводная река в долине превращалась в еле заметную струйку коричневой жижи, и даже к непонятным людям с огненными палками, убившими его брата.
- Нет-нет, не может быть, - подумал Орленок, - не мог Орел задать мне вопрос, на который нет ответа, я просто думаю не о том. Он мне часто говорил - когда думаешь, смотри не только наружу, но и внутрь!
Орленок, на самом деле, никогда не мог понять, что имел Старик ввиду, говоря "смотри внутрь себя". Сколько раз Орленок ни спрашивал, Орел только грустно и нежно улыбался в ответ. Иногда Орленку даже казалось, что Старик и сам толком не знает, что значит "смотреть внутрь себя".
Но тем не менее, Орленок старательно вглядывался. Он искал между перьями, под перьями, в глубине грудины, за мощными мышцами, что позволяют ему опираться на воздух в полете, в голове и под хвостом. Везде, что понимал как "внутри". Хотя старик однажды и сказал - "то, что ты называешь 'внутри', на самом деле, тоже 'снаружи'", окончательно запутав Орленка.
Вспомнив об этом, Орленок перестал "вглядываться в себя" и даже размышлять. Он просто притих и закрыл глаза.
В то же время в его сознание ворвался тихий свист ветра в небольшой расщелинке рядом. Этот свист был красив и мелодичен и увлекал за собой в высоту, намного выше, чем когда-либо летал Орленок. Этот свист был плавнее, чем самый медленный полет и в тоже время стремительнее, чем самый резкий бросок на добычу.
Орленок настолько заслушался, что погрузился в некоторое оцепенение, не сразу заметив, что мелодия ветра стихла.
- Вот оно! - радостно сверкнула мысль. - Вот ответ! Это звуки ветра! Они начались и вроде как закончились, но я до сих пор слышу их! И эта мелодия остается со мной столько, сколько я за хочу. Я всегда могу вызвать ее. Она теперь вечная!
И Орленок радостно замахал крыльями, предвкушая свой ответ Орлу. Он уже еле удерживался, ожидая Старика. А тот, словно подглядывал за ним, через несколько мгновений грузно опустился на скалу, и заворочался на ней, устраиваясь поудобнее.
Наступила тишина. Орленок чуть не лопнул от нетерпения, но тем не менее дождался, пока Старик не повернул к нему свою голову и не произнес:
- Мне кажется, что ты очень хочешь что-то рассказать...
- Да, и жду тебя с нетерпением! - и Орленок выпалил все свои мысли, которые посетили его в течение последних часов. И о горах, и о Солнце, и о дубе, и, наконец, о ветре.
Снова наступила тишина. Орел смотрел на своего подопечного с любовью и грустью.
- А где звучит эта музыка, когда ты ее не слушаешь?
Орленок глубоко задумался. С одной стороны, музыка была все время, когда он ее не слушал, но с другой ее все же вроде как нигде и не было. Мысль была рядом, но сформулировать ее не получалось, она все время ускользала, как только Орленок пытался сосредоточиться на ней.
- Ты нашел очень изящный ответ, - нарушил тишину Орел, - Действительно, никакая красота не пропадает. Ни музыка ветра, ни движение струй в реке в долине, ни шорох листьев, ни даже горы, которые ты посчитал смертными. Ибо они красивы. И если даже никто не увидит их красоты, их красота будет вечной. Весь мир прекрасен, потому что красота создается любовью, а любовь вечна.
И Орел снова замолчал. Так они долго сидели в тишине, наслаждаясь растаявшими звуками голоса Орла, глядя на закатное солнце, которое рисовало неповторимые узоры из скальных теней, прекрасные, и, значит, вечные....

-- Почему-то мне кажется, что продолжение будет)